Бешеная - Страница 47

– Сеновалы остались, а девок нет, – грустно сказал сержант. – Ничего там нынче нет, только десяток стариков да два затюканных фермера. Был третий, так его пожгли.

– Погоди, еще продотряды пойдут, – философски заключила Даша.

– Так и взять-то уже нечего.

– Узколобо мыслишь, Федя. Когда это государство не нашло, что отобрать? Поскольку…

Свистнул селектор, и ворвался отливавший металлом бас Воловикова:

– Дарья, ноги в руки! Перестрелка у Дома грампластинок!

«Везет как утопленнице», – подумала она, со всех ног несясь на первый этаж и ухитряясь при этом опережать деревенского здоровяка Федю с его непрокуренными легкими. Подежурила, называется, одна надежда, что дело проплывет мимо ввиду нынешней особозанятости…

Федя быстренько прилепил мигалку на крышу над своим сиденьем и погнал мимо ЦУМа под жизнерадостный вопль импортной сирены. На Маркса они пристроились в хвост «Волге» Воловикова, каким-то чудом успевшей стартовать раньше, и Даша распорядилась:

– Не обгоняй, у него ас, получше тебя город знает…

Воловиковский Михалыч и в самом деле крутился по хитрым переулкам, как черт, спрямив дорогу к мосту чуть ли не наполовину. На мосту их с еще более заполошным и противным ревом сирены обогнал знаменитый на весь Шантарск автобус – дизельный сорокаместный «мерседес» цвета спелой вишни, с черным силуэтом рыси в белом круге. Мелькнули ряды голов в черных капюшонах – это спецназ полковника Бортко спешил в очередной раз доказать, кто в городе самый крутой, а следом пронесся и сам Ведмедь в легендарном белом «скорпио» с битым кузовом, но могучим новеньким мотором (тачка эта досталась РУОПу в наследство от незабвенного Принца, из-за алчности своей утопшего на Кипре в роскошной гостиничной ванне).

На выезде с моста уже стоял усиленный пост, вереницы машин прижались к обочинам по обе стороны дороги – Даша мгновенно сообразила, что началась стандартная «Петля», блок-операция, кого-то пытаются изолировать на левом берегу. Значит, есть свидетели, давшие описание машин…

В сторону Дома грампластинок пронеслись две «скорые» – без сирен, зато в ядовито-синем мелькании «маячков». Похоже, баталия стряслась нешуточная…

Хорошо, что она заранее закрутила волосы в «кукиш» на затылке – меньше возни. Даша вытащила из набедренного кармана приписанный черный капюшон и натянула на голову, тщательно расправив, косясь в зеркальце заднего вида, совместила дыры с глазами и ртом.

Пока не закончится возня с сатанистами из «Листка», не следует отсвечивать своей жизнерадостной физиономией на таких вот печальных мизансценах. Журналист нынче пошел мобильный и ухитряется мгновенно спикировать на место шумной разборки, что твой стервятник. Есть риск попасть в объектив, опознают «бульварщики» – и точка. Убить не убьют, побить не побьют, но спалишься напрочь…

В том, что это разборка, она не сомневалась – квадратная площадь перед Домом грампластинок издавна служила мафиозному элементу для «стрелок». Очень уж удобное было место – подъехать на машинах можно направлений с десяти (и в таком же количестве направлений соответственно быстрехонько сдернуть), а в публику, толкущуюся на близлежащей барахолке и возле двух рядов коммерческих киосков, чертовски удобно внедрить заранее любое количество «групп огневой поддержки». Разумеется, серьезные дела решаются не здесь – серьезные дела решаются вообще без пальбы, за столиком ресторана «Хуанхэ» или на тропинках Суриковского парка, смотря по погоде и обстоятельствам. Но те, кто летает пониже, те, кто заранее настроен на огневой контакт и резонно опасается, что другая договаривающаяся сторона начнет палить в ответ, а то и раньше, – те выбирают «Грампластинку», как молодое поколение – «Пепси».

А посему у мирных завсегдатаев площади давно уже выработался условный рефлекс – при первом же выстреле либо драпать со всех ног, либо плюхаться носом в мусор…

Ну так и есть, все приметы – зеленый «опель», косо стоящий поперек пешеходной дорожки, вокруг россыпь битого стекла, правая задняя дверца распахнута, оттуда нелепой куклой наполовину вывалился на асфальт человек, и от него тянется темная дорожка… Еще один труп в стороне, у киосков, – а вон тот шевелится, возле него уже суетятся врачи и возле «опеля» тоже…

Сержант Федя затормозил, Даша выпрыгнула – чуточку неуклюжая в мешковатом комбезе с поддетым под него теплым свитером, видно, конечно, что она не мужик, но вот произвести точное опознание – фигушки…

Она заспешила следом за Воловиковым, на ходу оценивая ситуацию: определенно, «опель» попал в засаду, при первых выстрелах попытался уйти прямо по пешеходным дорожкам в сторону Парашютной, но огонь был плотным, водителя накрыло быстро… Не похоже, чтобы из «опеля» отстреливались – возле убитого не видно ствола, а те, кого зацепило у киосков, насколько она видела отсюда, напоминают совершенно случайных прохожих…

Оцепление уже замкнули, внутри его и за его пределами в глазах рябило от суетившихся сыскарей – ага, уже бегут за кем-то, тормознули, самое трудное, это отловить свидетелей…

– Здорово, Рыжая, – послышалось слева.

Над ней на добрых три головы возвышался полковник Бортко, он же Ведмедь – девяносто килограммов тренированных мускулов в комплекте с великолепными мозгами.

– Узнали?

– Я тебя, красивая моя, узнаю в любом виде… Ребята, вы особенно не суетитесь, все равно это мои клиенты играли тут в догоняшки.

– Основания? – нейтральным тоном спросил Воловиков, не оборачиваясь.

– Вон тот чудак рядом с водителем – Миша-Кролик. Из центровиков. Отбегался Кролик, хоть в последнее время вроде и старался не лезть в зубодробительные дела…